Сообщение Сармат » Пн окт 30, 2017 4:31 am
Да я один что ли? Или тема создана, чтобы я рассуждал (как любящий подробно, энциклопедично и к сожалению педантично рассуждать)?
Ну ладно давайте я продолжу подробно разбирать самую главную серию первого сезона, где Габриэль и Зена по сути приходят к своим истокам, к своей основе - Габриэль становится царевной Амазонок не просто так, она совершает подвиг, прикрывая царевну Терезу, младшую сестру Царицы Мелоссы. Происхождение вещь сложная, а пути неисповедимы. Кто знает, может среди простых найдется какой то потомок княгини или даже царицы. Есть и жизненные примеры, например, известная целительница Джуна оказывается из древнего царского рода (вроде Ассирии, хотя ее фамилия не семитская, а скифская). Есть и литературные примеры, так у Булгакова в Мастере и Маргарите намекается на царское происхождение Маргариты. Почему не предположить и у нас такое. Живет в маленьком фракийском городке Потидее скромная девушка с сестрой, матерью и отцом, вся семья фракийская, и никто не знает о своей царской крови, которая идет от скифских переселенцев, из которых и образовался фракийский этнос. Осели они на Балканах и забыли царские роды свое происхождение под влиянием другого, окружающего их мира (киммерийского, позже греческого и дакийского). Но в экстремальной ситуации у Габриэль проснулась веками дремавшая в роде высокая пассионарность и национальное чувство. Итак смертельно ранена синей стрелой сарматская царевна Тереза. Синие стрелы якобы по сюжету используют кентавры. Тереза передает свой титул Габриэль и умирает у нее на руках. Зена пока больше тактически настроена, она думает кто мог убить Терезу, хотя вскоре поймет почему на нее так смотрела воевода Эфини, хотя долго это будет ощущаться в подсознании (интересно, что когда Зена чувствовала в себе голос Амазонки все было хорошо, когда же она не слушалась идей Амазонок все было плохо). Итак Тереза умирает. Занавес и заставка. Пока звучит прекрасная болгарская песня, написанная ЛоДюка, порассуждаем немного.
Амазонки с самого начала сериала становятся главной движущей силой, силой, гендерной, духовной (если не брать религиозные силы), общественной, но прежде всего политической. Как представители Элиты тех народов, которые мы знаем с одной стороны как Славян - Скифов-Сарматов, с другой как кыпчаксикх народов Сибири (а есть еще и Южные Амазонки Северной Африки), Амазонки являются носителем важнейших национальных традиций и политической воли народов Великой Степи, тех, кто занял равнины между Грецией и Китаем, между Германцами и Гуннами (Монголами), с Южной стороны ограниченная Персией и Тибетом, а с Северной вечной тундрой. И эти народы становятся родными для Зены и Габриэль не протяжении сериала, несмотря на далекие путешествия (впрочем Русская Степь для Зены уже давно знакома, там она встретила своего второго мужа скифа Бориса и пошла с ним в поход на Китай). Все равно они возвращаются домой. В серии Возвращение Домой прямо указывается, что они пришли сначала к Амазонкам великой Руси, а после уже вв последующих сериях навестили Амфиполис и Потидею. Кроме того Габриэль как царевна, а позже Царица и даже великодержавная Царица навеки связана со скифо-сибирском миром. Как политическая сила Амазонки, как носители континентального, центрального, степного мира противостоят Римлянам, типичным талассократам, народу береговой линии. Противостоит в этом и духовные категории Правда и Ложь, Свет и Тьма, Добро и Зло, причем здесь борьба показана в черно-белом цвете, как это ни хотелось иным либералам - Сарматы (хотя тоже не идеальные) Добро, их мир основан на Правде, как сказала принцесса Тереза - Римские императоры чистое зло с диким язычеством, казнями христиан и амазонок, завоевательными походами за рабами и рабынями, гладиаторскими сражениями с рабами и даже рабынями. Но сам скифский, славянский мир противоречив - наряду с Амазонками Скифами - Сарматами, занимающими Восточную Скифию (Дон и Волга, в то античное время считались азиатской землей), жили Скифы - Кимерийцы (они же славянские Анты), занимавшими западную Скифию от реки Днепр (Борисфен) до Карпатскких гор. И битвы между ними были частыми вплоть до гражданских войн. И вольные Каски Казаки (между Доном и Днепром) часто вмешивались в войны. Сложная была жизнь в Степи, и в среде самих Амазонок бывали расколы. Но тем не менее они составляли политическое единство, не менее крепкое, чем Римская Империя и даже более прогрессивное благодаря феодальному элементу, кроме того в сравнении с раздробленной на полисы древней Грецией Сарматия была едина.
Но вот занавес и слышен гулкий ритм тулумбаза, огромного литавроподобного скифского барабана, на котором красивая амазонка играет огромными колотушками, похожими на боевые палицы чобосы. (К слову об инструменте - Есть легенды, что Александр Македонец для своей четвертой жены россаланской царицы Фалестры велел построить Царицу-Тулумбаз гиганстких размеров, на котором играли до восьми амазонок или казаков и звук которого разносился на 40 стадий (ок.20 км.). Так что наряду с ЦарьКолоколом и ЦарьПушкой у нас должен быть ЦарицаТулумбаз, но его просто не нашли археологи в толще пыли ставропольских курганов. Другой факт - туламбаз постоянно применялся в российской армии и у казаков до конца 18 века, пока его не вытеснил турецкий большой барабан, инструмент гораздо грубее по звуку). Тулумбьазу вторят мелкие ритмы Нагоры (литавроподобного барабана поменьше), одна красна девица / лихая поляница играет руками на малом барабане (не палочками, вот чудо), еще одна на паре маленьких тимплипито. Звучит хоровая песня гимн, явно не греческого характера (такие чудные, чисто славянские интонации). Амазонки ведут хоровод у костра в центре городка. Появляется Царица в тотемной маске с длинными искусственными волосами с зелеными, синими и красными полосами. Боевые кличи амазонок, все так похожие на клич Зены, да и еще хором. Начинается поединок на чобосах-палицах Царицы с ее лучшими стражницами. "Победу Мелоссе" - кричит хор. Царица победив в поединке снимает маску и мы видим красивую, величественную брюнетку с кавказскими чертами лица (словно Осетинка, Кабардинка иль Грузинка, сплясал бы ей лезгинку). Царица дама "бальзаковского возраста" и ее взгляд выдает опытность и могучую власть. Царица ломает стрелу над гробом Терезы в знак почтения к принцессе. Ее тело должны придать огню и отправить якобы к Артемиде (по гречески)-Дивине (по киммерийски), кумирке охоты и жизни, лунной богине и покровительнице Амазонок (на самом деле Амазонки не сжигали умерших, а устраивали курганы, особенно высокие для знатных дам и героев, культ Дивины имел место быть на западе Сарматии, но не столь значительно, как описывают это греки). Тем не менее такова версия авторов и такова жизнь. Эта короткая скифская сцена очень важна, так как здесь Габриэль и Зена погружаются в традицию, традицию народа, с которым будут тесней всего связаны до конца дней.
Да Зена и Габриэль погружаются в традицию, в атмосферу жизни народа, которому приходится все время себя защищать, как от внешних захватчиков, так и от внутренних врагов, народа который все время готов воевать за Правду и готов к подвигам и героическим свершениям. Таковы мы Славяне-Сарматы, Скифы, чей щит (по Блоку) прикрывал Европу, прежде всего Грецию от враждебной расы Монголов. А попали сюда Зена и Габриэль в проблемное время, когда Скифам грозит внутренняя война, война гражданская. Опять как Красные и Белые, Девы в Красном против Мужей, приросших к своим коням, в Белом, короче Кентаврам. Ведь синяя стрела принадлежит Кентаврам, значит якобы они убили царевну Терезу. И вот ведут на аркане пойманного кентавра, как все скифы длинноволосого парня. Ведет его Эфини и между ними похоже вспыхивают искорки, искорки гневные, воинственные, но как говорится от любви до ненависти один шаг и обратно. "Это его я поймала у переправы (очевидно около моста на Дону)". "В поле ты бы меня не поймала". "Но я поймала на нашей земле". Мелоса приговаривает Фантоса к смертной казни за убийство царевны, так как все первичные улики против него и у него нет алиби, даже напротив, он оказался прямо напротив того места, где убили Терезу. Зена говорит Габриэль, что тоже не любит кентавров, потому что сражалась с ними и проиграла им в молодости. Но кто же на самом деле главные игроки этой внутриполитической интриги.
Я уже говорил, что за кентавров древние греки принимали скифских всадников казаков, которые так держались верхом, что невозможно было для наивных в выучке лошадей греков отличить лошадь от всадника, всадник сливался с лошадью в глазах перепуганных греческих пехотинцев, тем более что подумать рационально в время боя не было времени и у страха глаза велики. Но на этом преувеличении и строится наш сюжет. Ранняя Скифия чуть позже отделения греков и ромеев от общеевропейского ядра (германцы и персы-мидяне отделились намного раньше) была букавльно захвачена гендерными конфликтами. Оставшееся скифо-славянское ядро оказалось бысто поделено на
1) ПротоСарматов, живших сначала как Славяноязычные Венеды-Ванды (Северяне, Дреговичи, Радимичи и др.) на Валдае, а позднее по Волге и Дону и окружающей лесо-степи распространившиеся на юг в Ставрополье и междуречье Волги (РА, РоссАланки, РоссАмазонки) и Дона (Танаиса), где столкнувшись с мидянами (неправильно названных скифами Геродотом), частично сменили язык (в южной области обитания) со славянского (язык Амазонок не понимаемый Персами) на иранско-аланский. Эта группа, ставшая Сарматами управлялась Амазонками с их сестринством и создала одно из самых древних государств на Земле. Именно их женскую элиту древние греки принимали за Амазонок, которые рано приручили коней и ездили верхом, но сходили на землю для осуществления политической власти. Помимо степей и рек были большие города Фемискира, Артания, Ставрополь, ТаМатрАрха, Танаис и др.
2) Вольных Скифов (которых древние греки и принимали за кентавров), наученных Амазонками верховой езде и почти не сходивших с коней. Место их обитание междуречье Дона (Танаиса) и Днепра и часто они сыновья Амазонок и становились их мужьями, но имели как бы собственнное братство, некую мужскую автономию внутри женского по сути государства и периодически ссорились с Амазонками, пытаясь оспорить всего лишь их власть. Но дело в том, что Вольные Скифы и Амазонки составляли как бы две гендерные группы одной этнической общины в рамках одного народа и повилдимому государства, поначалу федерализированного не по национальному (пока кыпчаки и др. не присоединились), а по гендерному признаку (отдельное братсво мужчин внутри общего сестринства женщин). Поэтому зачастую в их споре чувствовалось влияние третьей силы. Кто же они?
3) Анты, они же Скифы-Киммерийцы, народ чуть меньше ездящий верхом, зато чаще ездящий в колесницах. Они жили за рекой Днепр (Запорожка, Борисфен) до Карпатских гор. Киммерийцы по сути представляли тот же народ, что и Сарматы, так как их устремления были схожи, но они как бы были "Кривым Зеркалом" Сарматии. Все у них было как бы искажением, пародией сарматского кодекса. Патриархатность, многоженство, низкое положение женщин как домохозяек (но не рабынь, у греков при преобладании одноженства положение женщин было еще ниже из-за ее рабской роли), вместо Духовного Поиска Правды "Рубить Правду Матку" (т.е. при высоких целях крайне грубые средства - цель опрадывает средства), собор личностей часто подменялся грубым индивидуализмом отдельных вождей при коллективизме толпы. Короче это уже другая этнографическая группа Скифского Народа. Разумеется они (от них пошли частично украинцы и запорожские казаки) стояли дальше чем Вольные Скифы (они же донские Казаки) от сарматской государственности и географически, и чисто социально, и тем более гендерно. Живущие часто не собственно Правдой (к которой стремились больше всего Сарматы), а полуПравдой, полуЛожью, Киммерийцы смотрели и на Восток к своим соплеменникам, и на Запад к грекам и римлянам, недаром имели общую с ними олимпийскую религию (только со Скифскими и славянскими именами кмуиров - Перун, Макошь, Дажьбог, Стрибог, Переплут и т.д.). Конечно они не смогли создать государство, а пользовались политической силой Сарматов, причем плели против них еще и интриги. Именно они часто стравливали гендерные конфликты в Сарматском Обществе между Волными Скифами Казаками (кого принимали за Кентавров) и Поляницами Амазонками.
Впрочем география Скифии менялась. Так Сарматы весьма рано вытеснили Киммерийцев из Крыма (Аорсы, построившие там Аорсун (Хорсун, Херсонес), позже Сербои и РоссАланы), освоили ДонЕстр (оттуда пошли молдаване, которые были завоеваны римляными и перешли на искаженный романский язык), добрались до Голубой Реки (Дон-уби, Дунай) и Балкан (где от них очевидно пошли Фракийцы и Македонцы), и даже берегов Анатолии, где тоже построили крупные города: Эфес, Смирну, Мир Ликийский, Зерде (Сарды), Пергам, Сестролюбск, Амасью и др. (Лидия, Ликия, Вифиния и др.). Сарматы освавивали и Кавказ, особенно, западный - ясно что Казаки и Амазонки дали существоание народам Адыгам: Черкесы и Кабарды (перешедшие на измененный кавазский язык своих восточных соседей коренных кавазцев вайнахов хурритов, что от Магога). Были контакты с так называемыми Северными Амазонками (Хызами на их языках, Савиры, Якуты, Хакасы, КыркХызы и др.). Были контакты и с Южными Амазонками Северной Африки (Эфиопы, Нубии и западнее далее). В области Крыма и Анатолии равзилась торговля с греками и распространилась греческая культура и язык. Так появились Грекоязычные Амазонки (но не греческие, таких никогда не было). В появишихся субдержавах (Понтийской и Боспорской Факториях, их нельзя называть царствами, так как там сложился двух-национальный народ Сарматы и Греки) господствовала греческая культура и речь, но сарматская религия и политика. В ряде полисов поддерживался матриархат, в других не обязательно, но положение женщин было все равно высокое, даже в тех полисах, где Амазонок собственно и не было (например, в Понтийских державах). Вскоре мы познакомися и с более амазонистыми городами Боспора, где мы дудем набюлюдать революцию скифов против греков, и с более мирными городами Понта, где познакомимся с одной даже принцессой. Но мы забежали вперед.
Вернемся к событиям серии. Милосса гневно говорит Зене про кентавра - "они животные, сама знаешь". Но так часто у нас говорят русские женщины про мужей - "он козел" (мужчина как Козел это впрочем Сатир, жрец Вакха, неверный супруг неверной Вакханки, с которыми мы познакомимся позже) или "он жеребец" (ну это точно мро мужа кентавра). Это просто оскорбительный эпитет выдающий чувства людей во время гендерной войны. То что это может относится и к реально фантастическому кентавру это не важно, так можно сказать и просто про мужчину, чей характер как у коня. Да вообще все мы тотемы - есть волки одиночки, есть понурые собаки, есть гордые коты, есть рогатые олени и упрямые быки. А есть дикие и много пьющие козлы, и сильные и смелые "кентавры". В дальнейшем я буду о них говорить как бы об обычных людях, лишь характером сходных с конем. Фантос ведет действительно смело, он говорит, что его отец Царь Тилдус не позволит казнить сына. Значит опять гражданская война, в которой урожай будут собирать Киммерийцы, которым и выгодна эта война, и которые могут начать свои разбойничьи набеги, пользуясь ситуацией (как и в недавнюю гражданскую войну потомки киммерийцев под лозунгами махновцев и петлюровцев грабили страну). Но вернемся к серии. Допросив Фантоса, Зена понимает, что кентаврам не нужна война и нужно искать реального убийцу подстрекателя. Интересно, что даже кентавр Фантос принял Зену за Амазонку, причем утверждает это уверенно - "А Амазонки не такие любопытные", "Я не Амазонка", Кто одевается и выглядит как "Амазонка", и есть "Амазонка"". Зена понимает, что Фантоса подставили, ведь они не такие глупые, чтобы так быстро попасться. Вместе с тем к Милоссе приходит Вождь Киммерийцев Крикус, хитрый человек в доспехах со скифскими солярными и лунарными символами. Крайкус якобы пришел в интересах мира, и принес послание для Амазонок, что не примет участие в войне, такое же послание доставят и кентаврам. Да, часто оказывается, что сторонние наблюдатели войны еще хуже воюющих. Позиция "моя хата с краю, никого не знаю" - худшая из позиций, это просто желание нагло воспользоваться чужим конфликтом, самому из трусости или лени ничего не делая.
Но к Мелосе заходит и Зена, Крикус спешно уходит, а Зена обращает внимание на кинжал его стражника с интересным германским именем Тор. Так завязывается большая внутриполитическкая интрига с разжиганием гражданской войны, которой пытается воспользоваться третья сторона. Еще одна интересная скифская традиция меч, принадлежавший убитой принцессе в огне будет закалятся весь траур и им казнят убийцу. Зена советует Царице не начинать войну и отменить казнь, но она не умолима, ведь возмездие нужно, а других подозреваемых пока нет. Царица весьма консервативна, даже доводы, что кентавры сильны, так что разбили зенину армию она отвергает. "Кентавры хотят войны". Мелосса называет Зену прямо - Амазонкой во главе величайшей армии. Короче уже второй раз Зену приравнивают к Амазонкам, пусть и амазонкам одиночкам. Даже если Зена отрицает, человек это не только то, что он о себе думает, но и то что о нем думает Общество. Поэтому верно утверждение, что Зена Амазонка Одиночка.
Зена уезжает, чтобы пообщаться с отцом Фантоса, царем кентавров Тилдусом, а Габриэль остается с Амазонками, чтобы обучиться у них и получить свой титул. Пока Габриэль посвящают в Амазонки и обучают военному делу и политической стратегии, на Зену в лесу нападет "кавалерийский" отряд кентаров вместе с частями киммерийской пехоты. Зена толкает одного из всад... простите кентавров, Мессоса на дерево. Мессос со сломанными ребрами задыхается. Зена проявляет невероятное медицинское искусство, проведя хирургическую операцию прямо в поле, она умеет обезболить акупунктурой и вправляет сломанное ребро, взяв в качестве скальпеля кинжал у молодого киммерийца, а кинжал опять привлекает внимание Зены.
В это же время Габриэль получает титул. Ей царская девушка Эпанил одевает царские одежды, простенький крестьянский балахон ей больше не понадобится, теперь у нее амазонская юбка и золотистая туника с корсетом, на шее ожерелье, а на талии знаменитый пояс с гербом (рр. Примеч. В одном крымском кургане, ученные нашли вооруженную сарматскую царицу с сагарисом, короной, мечем, акинаком и остатками булавы; пояс ее с бляхами из чиста золота имел гравировку - на обеих застежках были выгравированы грифоны, орло-подобные птицы, смотрящие в разные стороны; когда пояс застегивался, грифоны сливались в один, кроме голов - получался двуглавый грифон, смотрящий в разные стороны - аналог современного Герба России - вот это даааа!!!). Ну далее. Габриэль с ее острым умом и политическим чутьем прямо запомнила высокие слова Терезы о политической и гендерной мисии Амазонок. Теперь дело обучиться военному делу у Эфини. По привычке командовать большими армиями Эфини резко повелевает - Идем. "Я тебе не собачка" - гордо отвечает Габриэль (и откуда у нее столько аристократизма, она прямо преобразилась, одев доспехи, вместе с тем демократизм она тоже не утратила - прямо сказочная идеальная принцесса для идеального государства). Ты пойдешь со мной? - более скромно вопрошает Эфини, и Габриэль идет в оружейную. Мечи я не люблю (да она не хочет убивать), луком кентавра не одолеть, а это что? Это боевой шест - популярное у скифов ударное оружие среди палиц-чобосов, булавы и чекана. А мы помним, что Габриэль уже опробовала самодельный шест из ветки березы, когда раньше с Зеной поднималась на холм перед границей Сарматии - там Габриэль использовала его, чтобы опереться при ходьбе и подъемах и расчистить землю, Зена же пробовала его именно как оружие. Короче оружие, которое висит в начале должно выстрелить в конце. Эпанил показывает как им пользоваться.
А Зена разговаривает с Тилдусом и разговор весьма напряженный. Тилдус тоже не хочет вроде войны, но за сына он хочет мстить, как и Мелосса за сестру. Да кто начнет войну, тот поможет истинному убийце. Тилдус кроме того не забыл, что армия Зены делала с его армией во время греческой битвы при Коринфе. "Мы еще враги" так он сказал. Габриэль же учится управлять шестом, а Эпанил показывает обманные приемы. "Тяжело в учении как говорится легко в бою". Но это технически. А морально то как? Габриэль легко осваивает шест, ей весело заниматься чисто спортивным боем. Да легко в учении, но тяжело в бою - тяжело именно морально. Вспомним, что Зена говорила, что когда убиваешь меняется все в человеке. Эфини снова доказывает эту истину - она приехав верхом и соскочив с коня показывает как убить кентавра - "моментальная смерть если ему повезет". Габриэль помрачнела. Да весело в спорте и трагично в бою. А вскоре предстоит бой, мрачный бой, толи с кентаврами, толи с киммерийцами и даже неизвестно пока кто убил Терезу.
В это время молодой Фантос пытается освободиться от цепей и наручников, но Эфини не дремлет. Хочешь удрать? - кокетливо говорит, приставляя акинак к шее. Искорки между ними грозят перерасти в большое пламя. А от ненависти к любви лишь только шаг, лишь только научиться доверять друг другу. "Ты смел даже для кентавра". Что ты о нас знаешь, ты же ненавидишь нас (как и якобы все амазонки)? Но Эфини раскрывает тайну - Тереза восхищалась кентаврами и не называла их животными, жеребцами и прочее, Тереза хотела подружить Амазонок и Кентавров, она хотела гендерного мира и процветания в единой Сарматии, но ее убили. Эфини думает, что убил ее Фантос, но он говорит нет и клянется именем отца Царя Тилдуса, но недоверие пока остается (хотя Эфини говорит, что кентавры очень честные - да вот еще одна скифская черта тех кто сражается за Правду).
Новая сцена уже ночью в лесу. Зена на разведке сталкивается с нападением одной из амазонок. Оказывается это Эфини. И как она все успевает - и участвовать в обучении и посвящении Габриэль, и поговорить с пленным кентавром и выйти на разведку ночью. Эфини тоже ярчайшая из амазонок. Быстрая, страстная, блондинка с курчавыми волосами, но при этом очень умная и справедливая. Она пожалуй сочетает и быстроту Зены и задумчивость Габриэль. Но пока сражение, в которое вмешивается молодой кентавр, тоже вышедший на разведку. Зена не дает ни кентавру убить амазонку, отняв у него меч, ни амазонке убить кентавра, поймав ее стрелу. Эфини удивляется. Видя мастерство зены в бою, Эфини еще раз, уже третий раз, говорит, что Зена точно Амазонка. Зена же раскрывает Эфини политический смысл событий, проявляя здесь редкое стратегическое чутье (обычно, когда Зена подвергается сильным эмоциям, она не думая бросается в бой, но здесь она рассуждает стратегически, что бывает нечасто). "Если кто нибудь еще умрет, неважно кентавр или амазонка войны не избежать". "Терезу же убил Крайкус через своих людей, война выгодна лишь ему". Вместе с ней Зена идет в киммерийское селение, предварительно обследовав лес и степь, и найдя следы не кентавра, а всадника киммерийца, который хотел таким образом подделать следы под кентавра.
А тем временем во время восхода Луны у Амазонок начинается хоровод вокруг костра (лунарный ритуал), традиционный славянский хоровод. Снова бьют барабаны и звучит хор, на этот раз на тулумбазе играют руками, так чтобы звук был тихим и мягким. Габриэль как принцесса должна тоже танцевать и ее приглашают. Комическая сцена разряжает тяжелую обстановку с политическими интригами. Габриэль стесняется танцевать. Столь одаренная в литературе, политике, истории, географии и других науках, обученная хорошо воевать с шестом, Габриэль не сдает уроки танцев. У ней как она сказала обе ноги левые, и она боялась танцевать на празднике Деметры, что у Амазонок зовется Мать-Сыра-Земля, боялась испортить урожай. Но она танцует, смешно и не ловко, все время не в ритм. Причем когда музыка стихает и появляется Царица (без фанфар жалеек и сурн, так как боятся обнаружить себя для врагов), Габриэль продолжает неловко танцевать. Еще не скоро она овладеет искусством танца, но у Амазонок хорошее образование, да и жизнь с Зеной многому учит. Уже позднее Габриэль так зажигает в танцах, причем использует красоту танца даже как оружие, например помогая греческому герою царю Итаки Одиссею прогнать пиратов с корабля, завлекая римского императора Калигулу в ловушки, подготавливая месть арабскому шейху Гуркану (но мы забежали вперед). Сейчас это смешная девчушка, пляшущая не в попад. Царица появилась, музыка стихла, а царевна все пляшет и пляшет. Стыдливо Габриэль преклонила колена, поняв свою ошибку. Мелосса в роскошной золотой короне объявляет Габриэль Амазонкой и отдает ей закаленный в огне меч Терезы. Но комедия сменяется трагедией, вскоре будет солярный ритуал, встреча восхода Солнца, а в полдень состоится казнь молодого кентавра, обвиняемого в убийстве царевны. И казнь ложится бременем на Габриэль.
А Зена в это время пришла к Крикусу. Крикус цинично говорит, что ему просто интересно кто победит и психологически выдает себя. Зена отвечает победит тот, кто захочет захватить их землю. В другой комнате Эфини обезоружив и стукнув стражника обнаруживает ящик со стрелами кентавров, синие перья еще одна улика (стрелы либо краденные, либо подделанные по окрасу). Зена обнаруживает военную карту Скифии, где земли Кентавров и Амазонок помечены как киммерийские и это очередная улика. Зена прямо говорит, "Крикус убил Терезу пусть не сам, но с помощью подручных". И последняя улика, кинжал Крикуса похожий на кинжал молодого киммерийца, что стоял рядом с раненным кентавром и дал Зене подобный кинжал для хирургической операции. Этот молодой киммерийец и есть скорее всего исполнитель убийства, коли он был все время рядом с кентаврами. Но тут Эфини случайно проникает в комнату Крикуса и Зене с Эфини приходится бежать. Опрокинув типично скифский скит (простите за тавтологию), Зена сражается с киммерийцами и убегает с Эфини вместе.
А тем временем Амазонки готовятся к казни и развертывается драма. Ведь Габриэль должна стать активной участницей казни. Фантос говорит, что жалеет о смерти Терезы, Мелосса "милосердно" говорит "целься прямо в сердце, не мучай его" (но закон есть закон, а Мелосса слишком консервативно относится к законам). Все спасет появление Зены. Зена пытается согласно традициям при спорах вызвать Мелоссу на поединок, кто победит, тот и будет отдавать приказы о казни. Но Это может сделать лишь посвященная Амазонка, а не какая то пришлая Амазонистая дама вроде Зены. Эту обязанность берет на себя Габриэль, и ей везет, будучи еще молодой и не столь опытной, она тем не менее имеет право согласно кодексу выбрать бойца для поединка, и она выбирает Зену. Битва идет на палицах-чобосах. Но Мелосса любит ближний бой и у нее слабая правая сторона. Зена выигрывает поединок (зрелищную сцену, которую смортеть одно удовольствие для любителей экшн) и прижимает Мелоссу, даруя ей жизнь. Казнь отменяется. А тут появляются кентавры. Тилдус хочет говорить с Царицей как Царь. К нему выходит Зена. Зена мудрым жестом бросает меч и оружие бросают все амазонки, а потом и кентавры.
- Ты сказал, что научился всему у меня. Что величие зависит не от количества побед, а от того за что сражаешься. - такие мудрые слова говорит Зена. Освобожденный Фантос говорит, что Зена спасла его, он понял почему нужно избегать войны и что Амазонки Кентаврам не враги. Похоже, что пламя, горящее между Фантосом и Эфини разгорается в большую любовь, Фантос явно неравнодушен к молодой Амазонке, которая явно кокетничает с ним.
Враг Крикус, говорит Зена, обращаясь к молодому киммерийцу, что постоянно ходил с кентаврами, и который давал кинжал для операции раненному кентавру в лесу, его зовут Силано. Ты знал, что Фантос идет к Амазонкам, вы подставили его, а еще есть это - Зена доастает киммерийский кинжал, а Силано выдает себя как исполнителя, схватившись за пояс, ищя свой кинжал. Но кинжал Зена стащила у Крикуса. Силано бежит с позором.
Амазонки и кентавры собираются на новую войну, на этот раз справдливую, войну против истинных зачинщиков конфликта Киммерийцев Крикуса. "Он не ожидает, что мы объединились" - говорит Тилдус царственным Мелоссе, Зене и Габриэль, "Хочешь прокатиться" флиртует Фантос с Эфини (а красиво будет Амазонка верхом на кентавре, впрочем такое бывало и в реале, часто амазонки и казаки ездили на одном коне, когда был недостаток средств). Но они едут на боевых колесницах. Силано прибывает в поселение и кричит Крикусу и Тору, что Амазонки и Кентавры объединились. Киммерийцы в страхе, возмездие грядет. Амазонки и Кентавры едут на запад. Тилдус и Фантос везут колесницу с Зеной и Мелоссой, а старый "здоровяк" Мессос и еще один парень колесницу с Габриэлью и Эфини. Атака стремительна. Вот Кентавры бьются меч о меч с отрядом киммерийцев и давят их. Вот Габриэль проникает внутрь колонны с шестом и разбрасывает тяжело вооруженных киммерийцев как ветки, один раз прикрывает Эфини, когда против них стоит огромный как богатырь (скорее антибогатырь) Тор (точно у него немного германской крови), Зена уводит в ловушку предателя и убийцу Силано, Зена его ударила кулаком, но подлый и трусливый он хочет ударить акинаком в спину, но натыкается на умело выставленный меч. Мелосса мастерски сражается палицами-чобосами против самого "князя" Крикуса, вооруженного мечем, и его прижимает. "Я буду тебя судить за преступления против Амазонок и Кентавров" так она говорит, с трудом сдерживая себя, чтобы его не убить на месте, но опыт Зены и доброта Габриэль оказывают на Царицу смягчающее действие.
- Мир будет нелегким, но начало положено - мудро говорит Мелосса
- Воевать, легко, а дружить нет, иначе все бы дружили - вторит мудростью на мудрость Зена
- Старые враги, новые друзья - мудро вставляет слово Тилдус.
Пожатие рук Тилдуса Зене и Мелоссе. С Мелоссой Тилдус остается обсудить политический проблемы, а возможно между ними возникнет симпатия и любовь - вот и новая семья. Мелосса смягчается благодаря влиянию Габриэль и Зены. Появляются дети, молодые амазонки и кентавры. Не видно только Эфини и Фантоса (у них страсть так и кипит). Тут появляется Габриэль и говорит, что затягивала казнь, рассказывая сказания и былины, про Морфея, про разбойников, про Титанов, про Пандору. Вместе с ней появляются Эфини и Фантос. Эфини загадочно говорит, ясно почему лошадь ведеь ты. И дарит Габриэль свой шест в знак дружбы и уважения. Так Зена и Габриэль находят новую подругу и еще многих друзей - это сестринство Амазонок, сила духовной любви, которая связывает и Зену с Габриэль, причем сильнее чем дружба сестринства любых амазонок. Это соул. Зена и Габриэль установили мир на скифской земле и усилили государственность Амазонок. Но пора прощаться, ведь многие из Амазонок вели суперскифский образ жизни, скитались, странствовали, кочевали, от народа к народу спаслаи людей и изменяли мир вокруг себя и в конце концов вокруг своей державы. Таковы и Зена с Габриэлью. Общение с русскими амазонками и их братьями, мужьями каза... простите кентаврами дало им новый импульс к великой цели установить Правду и Добро на земле, защитить ее в военной борьбе, победить ложь и зло. Сражаться вротив тьмы как Воины Света (на языке аланских амазонок РоссАланы значит Воины Света, Россия значит Светлая, Русь Святая, это просто аланские переводы слов). Вот главная цель Зены и Габриэль, наряду с ростом их духовного сестринства. А в конце концов, устранение зла, лжи и тьмы в окружающем мире даст и Амазонкам силу, которые жаждут этого.
Габриэль идет с Зеной путешествовать, спасть народы мира от страшных и злых кумиров, воителей и королей, при этом окружая Сарматию спасенными и освобожднными народами, защищая свет, как настоящие Амазонки. Габриэль сочиняет былину на ходу. Ты "Принцесса Воин", я Принцесса Амазонок, это начало для отличной истории, которая началась когда мы нашли этот тотемный пограничный знак в скифском лесу, на нас летят стрелы...
Продолжение следует.
Ад есть страданье, что нельзя больше любить
Но за некоторых грешников можно Бога молить
Достоевский в стихах.
Когда римляне вели Ксену и Габриэль на крест, Брут убил Цезаря (Зена принцесса воин)
Когда в конце времен, у людей не станет силы любить и настанут войны и придет Антихрист, сын Дахока, тогда настанет тьма на Земле. Но тогда раскроется великий город Амазонок Китедж и выйдут оттуда Амазонки, Русь, чтобы спасти остаток человечества для встречи со Христом и Марией-Артанией-Софией-Шехиной
шипперы - 
).
рр Насчет принадлежности цвета стрел историкам мало чего известно, так как перья не сохранились в курганах. Но следуя логике цвет определял не гендер обладателей (короче и амазонки и казаки могли иметь один цвет), и не принадлежность к полису (и у Сарматов, и у Киммерийцев могли быть одинаковые цвета). Цвет определял принадлежность к виду армии и играл роль скрытой окраски - желтые у городской "артиллерии", красные у степной кавалерии, зеленый у лесной пехоты и синий у речной (береговой) или морской охраны (флота). Принадлежность к гендеру определялась тотемным рисунком, а к государству гербовой печатью на древке.
